Понимание того, что я не смогу ни на шаг продвинуться вперед, пока не перестану цепляться за что-то давно не существующее, за то, что осталось позади, еще больше усугубляет ситуацию. Прошло много времени, действительно много, все очень изменилось, и о любви-то уже и говорить нечего - потому что она ушла. Но обо всем, что было, я думаю без внутреннего содрогания, без того чувства стыда или раздражения, которые иногда появляются после неудачного завершения чего-то очень важного.
Не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы все стало на свои места окончательно, или какие события должны произойти. Но сейчас мне до безумиия не хочется верить, что я больше не имею никакого значения в жизни другого человека, что обо мне не думают и не вспоминают, хотя я и знаю, что это так. В ее жизни и сознании произошли настолько серьезные перемены, что они, я уверена, перекрыли все те призрачные эмоции, связанные со мной. Она ушла настолько далеко вперед и в такую неожиданную сторону, что мне страшно об этом думать. Но я-то осталась на том же месте, и в моей жизни не изменилось ничего, абсолютно ничего - может отсюда и все эти пережитки прошлого, упорно не желающие покидать мое сознание.
Я одно время очень четко осознавала, как можно описать состояние любви, поразительно отчетливо замечала в своем сознании две особенности: постоянное беспричинное волнение и неотвязный образ, непрерывные мысли о человеке, которые каким-то полупрозрачным слоем перекрывают все остальные мысли, и эта дымка не рассеивается ни на секунду. Уже давно нет, нет ничего такого, но иногда я вижу такие сны, что не хочется просыпаться, а по пробуждении охватывает безграничное отчаяние. И потом я весь день нахожусь в каком-то странном состоянии, пытаюсь гнать от себя всяческие "бы", которые непрерывно лезут и лезут в голову.
Когда-то от учителя услышала фразу, которая звучала примерно как "удовлетворенная потребность перестает быть потребностью". Отсюда можно сделать вывод, что неудовлетволенная потребность потребностью остается еще долгое-долгое время, обрастает горькими раздумиями, комплексами и сменой полярности жизненных ориентиров. Но, наверное, весной, которая все никак не настанет, это обостряется, и становится чем-то вроде сезонных приступов болезни у чахоточных.